***
– Рокэ, вы издеваетесь? – Робер Эпинэ упёрся ладонями в стол и в упор смотрел на герцога, видимо, рассчитывая так достучаться до его совести.
Рокэ с трудом поборол искушение ответить: «Да, а как вы догадались?». Нет, ранить тонкую душу Эпинэ он не боялся, просто должного эффекта фраза бы не возымела, скорее напротив.
– Рокэ… Герцог Алва… Господин Первый маршал! В конце концов, вы же сами понимаете, что это невозможно!
Алва зевнул, небрежно прикрыв ладонью рот. Слегка потянулся:
– Прошу меня извинить, герцог…
– Не пытайтесь меня выпроводить, – Эпинэ плюхнулся обратно в кресло, устало прикрыл лицо ладонями, провёл от переносицы к вискам. Резко, словно спохватившись, отнял руки и покосился на хозяина дома. Рокэ бесстрастно наблюдал за гостем из-под полуприкрытых век.
– Послушайте, Эпинэ, вы уже полчаса на разные лады повторяете это «невозможно». Меж тем я не услышал от вас ни одной сколько-нибудь внятной причины, почему Повелитель Молний, бывший Проэмперадор Олларии, маршал Талига в отставке герцог Эпинэ не может взять в оруженосцы его величество Карла Четвёртого.
– Потому что… Лэйе Астрапэ, потому что это неправильно!
– В этом мире много неправильного. Вы никогда не замечали?
читать дальше– Рокэ… я бывший мятежник. Кому как не вам это знать.
– Вы собираетесь вспоминать об этом до старости?
– Я об этом не забывал, – глухо отозвался Эпинэ. Намеревается сбежать в самоуничижение и рвущие душу воспоминания? Ну уж нет, герцог, этот номер у вас не пройдёт.
– Вы, Эпинэ, как я уже сказал, бывший Проэмперадор и маршал Талига. Кому как не мне об этом знать, учитывая, что я сам подписывал приказы о вашем назначении.
– И совершенно зря, – буркнул отставной маршал. Что ж, неплохо. Огрызаться лучше, чем страдать. – К тому же с тех пор прошло много лет. Я почти не бываю в столице и не разбираюсь… в перипетиях здешней жизни.
– Прекрасно, тем легче вам будет указать его величеству на несообразности этой жизни. Что до вашей родной провинции – вам напомнить, что Карлу она тоже некоторым образом не чужая?
– Не нужно, – Эпинэ сосредоточенно разглядывал показавшую дно чашечку для шадди, меж бровей у него залегла страдальческая складка. – Поймите, из меня плохой воспитатель…
Рокэ откинулся на спинку кресла и рассеянно поправил кольцо на безымянном пальце. Смотреть, как Эпинэ в четырёхсотый раз вспоминает тех, кого не смог уберечь от беды, начиная от Окделла и заканчивая последним юнцом из ополчения, не тянуло. «Плохой воспитатель», надо же… Любопытно, его высочество Октавий тоже суётся, куда не надо, бегает из дома и швыряет из окон чернильницы? И что говорит ему в таких случаях дядюшка Робер? Или как там мальчик его называет… «господин опекун»? Хотя вряд ли, принц, скорее всего, кроток и мил как ангел. Октавий младше Рамона ровно на год, выходит, ангелу сейчас девять… Хорошо, что в Лаик они попадут в разные годы…
– Рокэ, вы меня вообще слышите?
– Скажите, Эпинэ, – он медленно поднял глаза на собеседника, – а у бириссцев нет поверий, по которым девушкам полагалось бы провести ночь с пришлым чужаком?
– Ч-что? – сидевший напротив седой человек растерянно моргнул, потом потряс головой, словно выныривая из глубокого сна. – Алва, простите, я… Причём тут бириссцы?
– Ну, вы же гостили у них когда-то, – сейчас поинтересуется, не свихнулся ли Первый маршал. – Было бы странно, если бы их девы упустили такой шанс…
Эпинэ неожиданно улыбнулся:
– Предлагаете вернуться и поискать там своего наследника?
– Почему бы и нет, – хмыкнул в ответ Алва. – Увенчайся ваши поиски успехом, вышло бы забавно.
– Пожалуй… Нет, Рокэ, у бириссцев нет таких обычаев. А мне пока хватит и племянника… – Робер помолчал несколько секунд и поправился: – Видимо, племянников. Вас всё равно не переспоришь…
– Наконец-то вы это поняли, Робер, – Рокэ усмехнулся. – Хотите ещё шадди?
– Леворукий с вами, – Повелитель Молний махнул рукой. – Хочу!
***
– Господин Первый маршал! – капитан личной королевской охраны щёлкнул каблуками и отдал честь. А вот широкая улыбка из-под парадной шляпы была совсем не по уставу, зато искренняя и хорошо знакомая. Так хорошо, что кажется, будто время повернуло вспять. Чёрно-белый мундир с иголочки, алая перевязь, шляпа с алыми же перьями, а под шляпой – Савиньяк, только зовут его не Лионель, а Арно.
– Добрый день, господин капитан, – Рокэ небрежно махнул рукой взявшим «на караул» солдатам, подхватил Савиньяка под локоть и вместе с ним двинулся к дверям. – Всё готово?
– Само собой, – Арно энергично кивнул. – Послы начинают прибывать, придворные толкутся уже с утра, похоже, соревнуются, кто раньше придёт под двери монаршей опочивальни.
– Ты до сих пор не привык? – Рокэ насмешливо приподнял бровь. Арно занимал эту должность уже четвёртый год, и одному Лионелю известно, чего стоило уговорить младшего Савиньяка оставить Торку и перебраться ко двору. Лионелю и, кажется, ещё Валентину, без которого тут наверняка не обошлось…
– Я много к чему привык, – Арно усмехнулся и сощурился, – но смотреть на этот курятник всё равно смешно.
– Пожалуй. Главное – не смейся вслух и не пропусти момент, когда куры будут становиться ызаргами, – кивнул Рокэ и вдруг вспомнил, как Лионель обмолвился однажды, что сделать его брата капитаном личной королевской охраны хотел ещё Сильвестр. Неплохая шутка… или дань памяти покойного кардинала – исполнить хоть что-то из его планов. С остальным, к счастью, не вышло.
– Слушаюсь, господин Первый маршал! – Савиньяк щёлкнул каблуками и совсем не по-придворному сдвинул на затылок шляпу. – Вас проводить?
– Благодарю, Арно, я знаю дорогу.
Шестнадцатилетие Карла отмечается со всей возможной торжественностью. Ещё бы, малолетний король наконец-то входит в пору юности и на шаг приближается к тому, чтобы надеть корону не только формально. Надо думать, многие соседи искренне недоумевают, как его величеству удалось дожить до такого возраста, да ещё и сохранить эту самую корону… А впрочем, не только соседи – дворянство богоспасаемого Талига тоже порой недоумевает, почему ни Алва, ни Савиньяк до сих пор не заняли трон.
А вот самого Карла, похоже, занимают совсем другие вопросы. Успокоившись относительно своего дальнейшего обучения, его величество озадачил господина регента новым вопросом, поставившим Ли в тупик. Да и сам Рокэ на секунду растерялся, когда Лионель повторил ему слова Карла: «Господин регент, скажите, мой отец точно умер?».
– Его величество подозревает, что является на самом деле высочеством, а мы с тобой держим Фердинанда где-то в Багерлее? В железной маске, чтобы не узнали тюремщики?
Ли, затягивающий подпругу своего жеребца, коротко глянул поверх конской спины:
– Мне сперва тоже так показалось… Но, боюсь, его величество имел в виду нечто другое. Точнее, кого-то другого.
– И что же ты ответил его величеству? – Рокэ закончил седлать Бриса раньше и уже разбирал поводья.
– Пришлось уверить его величество, что всё обстоит именно так, как ему рассказывали до этого, – Лионель потрепал своего буланого по шее и тоже вскочил в седло. – Кажется, мне это удалось…
Кони вылетели из конюшни один за другим, кентером пронеслись по залитым золотистым вечерним светом улицам, заставляя случайных прохожих шарахнуться в сторону, и вскоре вылетели на берег Данара. Рокэ перевёл Бриса на рысь, Ли последовал его примеру и, задумчиво глядя куда-то на горизонт, сказал, словно продолжая прерванный было разговор:
– Знаешь, Росио, когда мы с тобой распускали слух о том, что дети Катарины – от тебя, Фердинанд, как ты помнишь, не возражал. Катарина тоже не возражала, само собой, больше того, не возражали, проявляя редкое единодушие, даже Дорак со Штанцлером… Всё было прекрасно, мы не учли только одного. Что дети рано или поздно вырастут…
– …И тоже не будут возражать, – закончил, усмехнувшись, Рокэ.
До начала церемонии ещё оставалось время, кардинала с кансилльером не было видно, господин регент тоже куда-то провалился, и маршал, небрежно ответив на приветствия толокшихся в королевской приёмной вельмож, прошёл через коридор в небольшую комнату. К её несомненным достоинствам относилось то, что обычно она пустовала, однако в этот раз Рокэ едва успел пройти к широкому, выходящему в сад окну, как за спиной раздались быстрые шаги, следом стукнула дверь, зашелестела отодвигаемая портьера, и кто-то не то ойкнул, не то кашлянул. Алва мысленно воззвал к Разрубленному Змею и обернулся.
Его величество Карл, уже одетый и причёсанный для торжественного приёма, выглядел растерянным – переступал ногами, как провинившийся мальчишка и судорожно сжимал богато украшенный эфес парадной шпаги.
– Я... н-не знал, что здесь кто-то есть, – кажется, юный король едва проглотил вертевшиеся у него на языке слова извинения.
– Счастлив приветствовать вас, ваше величество, – Рокэ склонился в положенном по этикету низком поклоне, Карл поспешно замахал руками:
– Не надо, не надо! То есть я тоже рад, герцог…, – и, виновато улыбнувшись, добавил: – Там сейчас и так будут сплошные церемонии. А сюда я в самом деле зашёл случайно. Не хотел помешать вашему уединению.
– Ваше величество не может мне помешать.
Вот принесло же мальчишку именно сюда… Неужели прячется от гувернёров? Или Лионель решил не упускать моментов для воспитания короля даже в день его рождения?
Карл пересёк комнату, встал у противоположного края окна. Он явно чувствовал себя неловко и держался немного скованно, но уходить тем не менее не собирался.
– Снег идёт, – негромко проговорил король. – Жаль только, что сразу тает…
– Ваше величество любит снежные зимы? – разговоры о погоде хороши для дам, от которых хочешь отделаться, но его величество этого, похоже, ещё не понимает. Да и не всё ли равно, о чём с ним говорить.
– Не знаю, – Карл шевельнул плечом. – Я просто вспомнил… когда мы жили в Ноймаре, там было много снега. Целые горы. В них можно было прыгать, и валяться, и строить крепости… Няня всё время сердилась, что я после каждой прогулки мокрый насквозь, а Октавия жутко важничала и пыталась воспитывать нас с Анжеликой. Говорила, что мы должны вести себя, как подобает. А мне просто было весело… Скажите, герцог, а в Кэналлоа сейчас тоже зима?
– Да, ваше величество.
– Там, наверное, снега совсем не бывает? – юноша задумчиво проводил взглядом кружащиеся за окном снежинки.
– Очень редко, ваше величество.
Карл искоса глянул на него, на мгновение закусил губу, став ещё больше, чем обычно, похож на мать. В присутствии своего Первого маршала юный король всегда заметно терялся, говорил невпопад и краснел, как девица на выданье. Обычно Рокэ предпочитал этого не замечать, но сейчас вид мнущегося величества вдруг вызвал резкую досаду.
– Я… – следить за лицом Карл более или менее научился, за лицом, но не за руками, которые вдруг стиснули край подоконника так, что костяшки пальцев побелели. – Мне бы хотелось взглянуть на ваши края.
Рокэ очень медленно поднял взгляд и в упор посмотрел на короля. Карл ждал ответа – кажется, даже дышать перестал. Закатные твари, и это – чудеса дипломатии? Выходит, Лионель оказался недостаточно убедителен. Какая жалость. Ну, что вы хотите услышать, ваше величество?
«Я не имею никакого отношения к появлению на свет вас, ваших сестёр и брата, просто ваш отец, в отличие от меня, не мог вас защитить».
– Ваше величество только что восхищались ноймарскими зимами, – маршал вновь равнодушно-вежливо поклонился, – сомневаюсь, чтобы вам пришёлся по душе южный климат.
– Вы полагаете? – Карл постарался попасть в тон и ему это даже удалось. Неплохо.
– Убеждён, ваше величество.
– Ну что ж… – король вздохнул, пошевелился, словно разминая затёкшие плечи, и вдруг лукаво улыбнулся: – Хорошо, герцог! Но в другой просьбе вы ведь мне не откажете?
– Ваше величество, я весь внимание. – Что ещё придумал этот мальчишка?
– Я хочу, – Карл прямо-таки сиял, довольный своей внезапной идеей, – я хочу, чтобы вы учили меня фехтованию.
– Ваше величество недовольны своими менторами? – Рокэ слегка приподнял бровь. – Скажите об этом господину регенту, он сейчас же прикажет их сменить.
– Нет, почему же… – светлые ресницы растерянно опустились и сразу взлетели, – я доволен, но… вы же лучший… никакие менторы не могут того, что вы…
– Вряд ли вам когда-либо пригодится то, что умею я, ваше величество. Короли редко обнажают шпаги, за них это делают другие люди.
– Вот именно, – с неожиданно прорвавшейся горечью бросил Карл.
– Как прикажет ваше величество. – Юный король сам на себя не похож, что это с ним сегодня?
Юноша дёрнулся, как от удара:
– Это не приказ, маршал! Я не могу приказывать вам… в этом… Я только хотел… если бы у вас нашлось время…
Каррьяра, да он сейчас расплачется!
Карл опустил голову, светлые волосы упали на лицо, плечи поникли. Все расстроенные мальчишки выглядят одинаково, что в десять лет, что в шестнадцать… Почему он об этом подумал? Какая глупость – сравнивать его Раймона с Карлом Олларом. И всё-таки что так огорчило короля? Неужели для него были настолько важны эти уроки? Он же только что их придумал! Или нет?
– Карл, – язык сам выговорил это вместо обычного «ваше величество», – Леворукого ради, объясните хотя бы, с чего вам это пришло в голову?
– Я просто подумал… мне ведь осенью в Лаик, вы сами сказали, герцог… Не хочу, чтобы… мне все поддавались только потому что я – король.
– Для этого достаточно всего лишь усерднее заниматься… Ваше величество! Да возьмите же себя в руки! – на мальчишку всё же придётся прикрикнуть, иначе он и в самом деле пустит слезу. – Вы уже не ребёнок, Карл, вам нужно привыкать держать лицо. Странно, что господин регент до сих пор вам этого не объяснил.
– Он объяснял, – юноша пристыженно улыбнулся. – Но я плохой ученик.
– Так это или нет, – Рокэ расправил кружево на манжете, и снова поднял голову, ловя взгляд короля, – мы с вами выясним завтра. В десять часов я буду ждать вас в фехтовальном зале. А сейчас идёмте, не то капитан вашей личной охраны решит, что вас похитили…
***
– Ты в самом деле согласился его учить?
– Его величество не оставил мне выбора.
– Отличная шутка.
– Я серьёзен, как монах во время исповеди. Не мог же я допустить, чтобы король Талига после разговора с Первым маршалом вышел к гостям заплаканным.
– Полагаешь, после тренировок с тобой он будет выглядеть лучше?
– Увидим… Я не собираюсь чересчур его гонять. Нескольких занятий Карлу будет достаточно, а потом…
– Потом?
– Потом я хочу съездить домой. Господин регент отпустит Первого маршала?
– Ты был в Алвасете всего несколько месяцев назад.
– Верно, но в столице так скучно, и никакой, даже самой завалящей войны ты мне предложить не можешь… К тому же тебе не кажется несправедливым, что его величество Карла буду учить фехтовать я, а моего сына – рэй Контрерос?
– В самом деле…
– Так господин регент отпустит Первого маршала?
– Первый маршал не оставил господину регенту выбора!
– Рокэ, вы издеваетесь? – Робер Эпинэ упёрся ладонями в стол и в упор смотрел на герцога, видимо, рассчитывая так достучаться до его совести.
Рокэ с трудом поборол искушение ответить: «Да, а как вы догадались?». Нет, ранить тонкую душу Эпинэ он не боялся, просто должного эффекта фраза бы не возымела, скорее напротив.
– Рокэ… Герцог Алва… Господин Первый маршал! В конце концов, вы же сами понимаете, что это невозможно!
Алва зевнул, небрежно прикрыв ладонью рот. Слегка потянулся:
– Прошу меня извинить, герцог…
– Не пытайтесь меня выпроводить, – Эпинэ плюхнулся обратно в кресло, устало прикрыл лицо ладонями, провёл от переносицы к вискам. Резко, словно спохватившись, отнял руки и покосился на хозяина дома. Рокэ бесстрастно наблюдал за гостем из-под полуприкрытых век.
– Послушайте, Эпинэ, вы уже полчаса на разные лады повторяете это «невозможно». Меж тем я не услышал от вас ни одной сколько-нибудь внятной причины, почему Повелитель Молний, бывший Проэмперадор Олларии, маршал Талига в отставке герцог Эпинэ не может взять в оруженосцы его величество Карла Четвёртого.
– Потому что… Лэйе Астрапэ, потому что это неправильно!
– В этом мире много неправильного. Вы никогда не замечали?
читать дальше– Рокэ… я бывший мятежник. Кому как не вам это знать.
– Вы собираетесь вспоминать об этом до старости?
– Я об этом не забывал, – глухо отозвался Эпинэ. Намеревается сбежать в самоуничижение и рвущие душу воспоминания? Ну уж нет, герцог, этот номер у вас не пройдёт.
– Вы, Эпинэ, как я уже сказал, бывший Проэмперадор и маршал Талига. Кому как не мне об этом знать, учитывая, что я сам подписывал приказы о вашем назначении.
– И совершенно зря, – буркнул отставной маршал. Что ж, неплохо. Огрызаться лучше, чем страдать. – К тому же с тех пор прошло много лет. Я почти не бываю в столице и не разбираюсь… в перипетиях здешней жизни.
– Прекрасно, тем легче вам будет указать его величеству на несообразности этой жизни. Что до вашей родной провинции – вам напомнить, что Карлу она тоже некоторым образом не чужая?
– Не нужно, – Эпинэ сосредоточенно разглядывал показавшую дно чашечку для шадди, меж бровей у него залегла страдальческая складка. – Поймите, из меня плохой воспитатель…
Рокэ откинулся на спинку кресла и рассеянно поправил кольцо на безымянном пальце. Смотреть, как Эпинэ в четырёхсотый раз вспоминает тех, кого не смог уберечь от беды, начиная от Окделла и заканчивая последним юнцом из ополчения, не тянуло. «Плохой воспитатель», надо же… Любопытно, его высочество Октавий тоже суётся, куда не надо, бегает из дома и швыряет из окон чернильницы? И что говорит ему в таких случаях дядюшка Робер? Или как там мальчик его называет… «господин опекун»? Хотя вряд ли, принц, скорее всего, кроток и мил как ангел. Октавий младше Рамона ровно на год, выходит, ангелу сейчас девять… Хорошо, что в Лаик они попадут в разные годы…
– Рокэ, вы меня вообще слышите?
– Скажите, Эпинэ, – он медленно поднял глаза на собеседника, – а у бириссцев нет поверий, по которым девушкам полагалось бы провести ночь с пришлым чужаком?
– Ч-что? – сидевший напротив седой человек растерянно моргнул, потом потряс головой, словно выныривая из глубокого сна. – Алва, простите, я… Причём тут бириссцы?
– Ну, вы же гостили у них когда-то, – сейчас поинтересуется, не свихнулся ли Первый маршал. – Было бы странно, если бы их девы упустили такой шанс…
Эпинэ неожиданно улыбнулся:
– Предлагаете вернуться и поискать там своего наследника?
– Почему бы и нет, – хмыкнул в ответ Алва. – Увенчайся ваши поиски успехом, вышло бы забавно.
– Пожалуй… Нет, Рокэ, у бириссцев нет таких обычаев. А мне пока хватит и племянника… – Робер помолчал несколько секунд и поправился: – Видимо, племянников. Вас всё равно не переспоришь…
– Наконец-то вы это поняли, Робер, – Рокэ усмехнулся. – Хотите ещё шадди?
– Леворукий с вами, – Повелитель Молний махнул рукой. – Хочу!
***
– Господин Первый маршал! – капитан личной королевской охраны щёлкнул каблуками и отдал честь. А вот широкая улыбка из-под парадной шляпы была совсем не по уставу, зато искренняя и хорошо знакомая. Так хорошо, что кажется, будто время повернуло вспять. Чёрно-белый мундир с иголочки, алая перевязь, шляпа с алыми же перьями, а под шляпой – Савиньяк, только зовут его не Лионель, а Арно.
– Добрый день, господин капитан, – Рокэ небрежно махнул рукой взявшим «на караул» солдатам, подхватил Савиньяка под локоть и вместе с ним двинулся к дверям. – Всё готово?
– Само собой, – Арно энергично кивнул. – Послы начинают прибывать, придворные толкутся уже с утра, похоже, соревнуются, кто раньше придёт под двери монаршей опочивальни.
– Ты до сих пор не привык? – Рокэ насмешливо приподнял бровь. Арно занимал эту должность уже четвёртый год, и одному Лионелю известно, чего стоило уговорить младшего Савиньяка оставить Торку и перебраться ко двору. Лионелю и, кажется, ещё Валентину, без которого тут наверняка не обошлось…
– Я много к чему привык, – Арно усмехнулся и сощурился, – но смотреть на этот курятник всё равно смешно.
– Пожалуй. Главное – не смейся вслух и не пропусти момент, когда куры будут становиться ызаргами, – кивнул Рокэ и вдруг вспомнил, как Лионель обмолвился однажды, что сделать его брата капитаном личной королевской охраны хотел ещё Сильвестр. Неплохая шутка… или дань памяти покойного кардинала – исполнить хоть что-то из его планов. С остальным, к счастью, не вышло.
– Слушаюсь, господин Первый маршал! – Савиньяк щёлкнул каблуками и совсем не по-придворному сдвинул на затылок шляпу. – Вас проводить?
– Благодарю, Арно, я знаю дорогу.
Шестнадцатилетие Карла отмечается со всей возможной торжественностью. Ещё бы, малолетний король наконец-то входит в пору юности и на шаг приближается к тому, чтобы надеть корону не только формально. Надо думать, многие соседи искренне недоумевают, как его величеству удалось дожить до такого возраста, да ещё и сохранить эту самую корону… А впрочем, не только соседи – дворянство богоспасаемого Талига тоже порой недоумевает, почему ни Алва, ни Савиньяк до сих пор не заняли трон.
А вот самого Карла, похоже, занимают совсем другие вопросы. Успокоившись относительно своего дальнейшего обучения, его величество озадачил господина регента новым вопросом, поставившим Ли в тупик. Да и сам Рокэ на секунду растерялся, когда Лионель повторил ему слова Карла: «Господин регент, скажите, мой отец точно умер?».
– Его величество подозревает, что является на самом деле высочеством, а мы с тобой держим Фердинанда где-то в Багерлее? В железной маске, чтобы не узнали тюремщики?
Ли, затягивающий подпругу своего жеребца, коротко глянул поверх конской спины:
– Мне сперва тоже так показалось… Но, боюсь, его величество имел в виду нечто другое. Точнее, кого-то другого.
– И что же ты ответил его величеству? – Рокэ закончил седлать Бриса раньше и уже разбирал поводья.
– Пришлось уверить его величество, что всё обстоит именно так, как ему рассказывали до этого, – Лионель потрепал своего буланого по шее и тоже вскочил в седло. – Кажется, мне это удалось…
Кони вылетели из конюшни один за другим, кентером пронеслись по залитым золотистым вечерним светом улицам, заставляя случайных прохожих шарахнуться в сторону, и вскоре вылетели на берег Данара. Рокэ перевёл Бриса на рысь, Ли последовал его примеру и, задумчиво глядя куда-то на горизонт, сказал, словно продолжая прерванный было разговор:
– Знаешь, Росио, когда мы с тобой распускали слух о том, что дети Катарины – от тебя, Фердинанд, как ты помнишь, не возражал. Катарина тоже не возражала, само собой, больше того, не возражали, проявляя редкое единодушие, даже Дорак со Штанцлером… Всё было прекрасно, мы не учли только одного. Что дети рано или поздно вырастут…
– …И тоже не будут возражать, – закончил, усмехнувшись, Рокэ.
До начала церемонии ещё оставалось время, кардинала с кансилльером не было видно, господин регент тоже куда-то провалился, и маршал, небрежно ответив на приветствия толокшихся в королевской приёмной вельмож, прошёл через коридор в небольшую комнату. К её несомненным достоинствам относилось то, что обычно она пустовала, однако в этот раз Рокэ едва успел пройти к широкому, выходящему в сад окну, как за спиной раздались быстрые шаги, следом стукнула дверь, зашелестела отодвигаемая портьера, и кто-то не то ойкнул, не то кашлянул. Алва мысленно воззвал к Разрубленному Змею и обернулся.
Его величество Карл, уже одетый и причёсанный для торжественного приёма, выглядел растерянным – переступал ногами, как провинившийся мальчишка и судорожно сжимал богато украшенный эфес парадной шпаги.
– Я... н-не знал, что здесь кто-то есть, – кажется, юный король едва проглотил вертевшиеся у него на языке слова извинения.
– Счастлив приветствовать вас, ваше величество, – Рокэ склонился в положенном по этикету низком поклоне, Карл поспешно замахал руками:
– Не надо, не надо! То есть я тоже рад, герцог…, – и, виновато улыбнувшись, добавил: – Там сейчас и так будут сплошные церемонии. А сюда я в самом деле зашёл случайно. Не хотел помешать вашему уединению.
– Ваше величество не может мне помешать.
Вот принесло же мальчишку именно сюда… Неужели прячется от гувернёров? Или Лионель решил не упускать моментов для воспитания короля даже в день его рождения?
Карл пересёк комнату, встал у противоположного края окна. Он явно чувствовал себя неловко и держался немного скованно, но уходить тем не менее не собирался.
– Снег идёт, – негромко проговорил король. – Жаль только, что сразу тает…
– Ваше величество любит снежные зимы? – разговоры о погоде хороши для дам, от которых хочешь отделаться, но его величество этого, похоже, ещё не понимает. Да и не всё ли равно, о чём с ним говорить.
– Не знаю, – Карл шевельнул плечом. – Я просто вспомнил… когда мы жили в Ноймаре, там было много снега. Целые горы. В них можно было прыгать, и валяться, и строить крепости… Няня всё время сердилась, что я после каждой прогулки мокрый насквозь, а Октавия жутко важничала и пыталась воспитывать нас с Анжеликой. Говорила, что мы должны вести себя, как подобает. А мне просто было весело… Скажите, герцог, а в Кэналлоа сейчас тоже зима?
– Да, ваше величество.
– Там, наверное, снега совсем не бывает? – юноша задумчиво проводил взглядом кружащиеся за окном снежинки.
– Очень редко, ваше величество.
Карл искоса глянул на него, на мгновение закусил губу, став ещё больше, чем обычно, похож на мать. В присутствии своего Первого маршала юный король всегда заметно терялся, говорил невпопад и краснел, как девица на выданье. Обычно Рокэ предпочитал этого не замечать, но сейчас вид мнущегося величества вдруг вызвал резкую досаду.
– Я… – следить за лицом Карл более или менее научился, за лицом, но не за руками, которые вдруг стиснули край подоконника так, что костяшки пальцев побелели. – Мне бы хотелось взглянуть на ваши края.
Рокэ очень медленно поднял взгляд и в упор посмотрел на короля. Карл ждал ответа – кажется, даже дышать перестал. Закатные твари, и это – чудеса дипломатии? Выходит, Лионель оказался недостаточно убедителен. Какая жалость. Ну, что вы хотите услышать, ваше величество?
«Я не имею никакого отношения к появлению на свет вас, ваших сестёр и брата, просто ваш отец, в отличие от меня, не мог вас защитить».
– Ваше величество только что восхищались ноймарскими зимами, – маршал вновь равнодушно-вежливо поклонился, – сомневаюсь, чтобы вам пришёлся по душе южный климат.
– Вы полагаете? – Карл постарался попасть в тон и ему это даже удалось. Неплохо.
– Убеждён, ваше величество.
– Ну что ж… – король вздохнул, пошевелился, словно разминая затёкшие плечи, и вдруг лукаво улыбнулся: – Хорошо, герцог! Но в другой просьбе вы ведь мне не откажете?
– Ваше величество, я весь внимание. – Что ещё придумал этот мальчишка?
– Я хочу, – Карл прямо-таки сиял, довольный своей внезапной идеей, – я хочу, чтобы вы учили меня фехтованию.
– Ваше величество недовольны своими менторами? – Рокэ слегка приподнял бровь. – Скажите об этом господину регенту, он сейчас же прикажет их сменить.
– Нет, почему же… – светлые ресницы растерянно опустились и сразу взлетели, – я доволен, но… вы же лучший… никакие менторы не могут того, что вы…
– Вряд ли вам когда-либо пригодится то, что умею я, ваше величество. Короли редко обнажают шпаги, за них это делают другие люди.
– Вот именно, – с неожиданно прорвавшейся горечью бросил Карл.
– Как прикажет ваше величество. – Юный король сам на себя не похож, что это с ним сегодня?
Юноша дёрнулся, как от удара:
– Это не приказ, маршал! Я не могу приказывать вам… в этом… Я только хотел… если бы у вас нашлось время…
Каррьяра, да он сейчас расплачется!
Карл опустил голову, светлые волосы упали на лицо, плечи поникли. Все расстроенные мальчишки выглядят одинаково, что в десять лет, что в шестнадцать… Почему он об этом подумал? Какая глупость – сравнивать его Раймона с Карлом Олларом. И всё-таки что так огорчило короля? Неужели для него были настолько важны эти уроки? Он же только что их придумал! Или нет?
– Карл, – язык сам выговорил это вместо обычного «ваше величество», – Леворукого ради, объясните хотя бы, с чего вам это пришло в голову?
– Я просто подумал… мне ведь осенью в Лаик, вы сами сказали, герцог… Не хочу, чтобы… мне все поддавались только потому что я – король.
– Для этого достаточно всего лишь усерднее заниматься… Ваше величество! Да возьмите же себя в руки! – на мальчишку всё же придётся прикрикнуть, иначе он и в самом деле пустит слезу. – Вы уже не ребёнок, Карл, вам нужно привыкать держать лицо. Странно, что господин регент до сих пор вам этого не объяснил.
– Он объяснял, – юноша пристыженно улыбнулся. – Но я плохой ученик.
– Так это или нет, – Рокэ расправил кружево на манжете, и снова поднял голову, ловя взгляд короля, – мы с вами выясним завтра. В десять часов я буду ждать вас в фехтовальном зале. А сейчас идёмте, не то капитан вашей личной охраны решит, что вас похитили…
***
– Ты в самом деле согласился его учить?
– Его величество не оставил мне выбора.
– Отличная шутка.
– Я серьёзен, как монах во время исповеди. Не мог же я допустить, чтобы король Талига после разговора с Первым маршалом вышел к гостям заплаканным.
– Полагаешь, после тренировок с тобой он будет выглядеть лучше?
– Увидим… Я не собираюсь чересчур его гонять. Нескольких занятий Карлу будет достаточно, а потом…
– Потом?
– Потом я хочу съездить домой. Господин регент отпустит Первого маршала?
– Ты был в Алвасете всего несколько месяцев назад.
– Верно, но в столице так скучно, и никакой, даже самой завалящей войны ты мне предложить не можешь… К тому же тебе не кажется несправедливым, что его величество Карла буду учить фехтовать я, а моего сына – рэй Контрерос?
– В самом деле…
– Так господин регент отпустит Первого маршала?
– Первый маршал не оставил господину регенту выбора!
-
-
26.02.2016 в 16:26Зато были девять кагетских дев...
А вот широкая улыбка из-под парадной шляпы была совсем не по уставу, зато искренняя и хорошо знакомая.
Арно замечательный и абсолютно вхарактерный!
Господин регент, скажите, мой отец точно умер?
Карл умный мальчик
Я не собираюсь чересчур его гонять. Нескольких занятий Карлу будет достаточно
Бедный Карл, а он-то надеялся...
-
-
26.02.2016 в 17:54Бедный Карл, может, хоть Робер ему даст то, чего ему явно не хватает, а Ли и Рокэ по разным причинам дать не могут.
Вдохновения на продолжение
-
-
26.02.2016 в 18:31За Арно спасибо
А другие дети этот вопрос до сих пор не задали? - Возможно, задавали или просто думали над ним сами, наверное) полагаю, что и Карл об этих слухах не в первый раз вспомнил.
Бедный Карл, а он-то надеялся... - Карлу не столько фехтовальные премудрости нужны, сколько внимание) и ощущение того, что великий Первый маршал его не ненавидит и не презирает)
-
-
26.02.2016 в 18:32Спасибо^^
-
-
26.02.2016 в 23:55nica-corey, спасибо вам огромное за эту вещь. Очень нравится и очень интересно!
-
-
27.02.2016 в 00:33Вам спасибо, я рада, если нравится